Мы продолжаем публикации о старых селениях Юрьевецкого района. Сегодня наш рассказ о старом селе Соболево.
Проезжая по Пучежской дороге, можно увидеть живописную, но пришедшую в запустение картину. Старая церковь, по-видимому, была когда-то красивой и статной. Возвышавшаяся над ней колокольня цепляла своим острым шпилем плывущие мимо облака.
Теперь колокольни нет. Старые люди говорят, что разрушена была во время Советской власти. Уронили, привязав тросом к гусеничному дизелю. Участь сотворившего это бесчинство была незавидной — умер тракторист спустя два месяца. Когда рушили колокольню, плакало все село — жаль было красавицу, да и не по-божески это.
Именно в этом селе и родился герой нашего рассказа — Николай Васильевич Хренов. Простые сельские труженики, Василий Иванович и Анна Павловна, имели троих детей, среди которых был и Николай.
Отец день и ночь пропадал в поле, так как был трактористом. Мама также работала в колхозе.
Соболевский дол
Село Соболево большое, Волга как на ладони. Вдоль всей деревни проходит глубокий дол, где дети, можно сказать, жили и воспитывались. Особенно в долу было весело зимой, когда там устраивались лыжные катания. Сами сооружали трамплины, чтобы выше взлететь. А еще брали сани на конном дворе. Усадив детвору помладше в сани, спускались вниз по долу, а старшие ребята запрыгивали на них с разбегу. Весело проводили время. На свежем воздухе щеки горели, словно яблоки. Детский смех слышался со всех сторон. А то, что одежда на многих уже стояла колом, было неважно.
Дома ждала горячо натопленная русская печь, добрые мамины руки согревали маленькие ладошки и наливали горячее душистое молоко из печи.Как давно это было.
Детвора
Летом, да на приволье разбегались дети по всем соболевским кустам, играя в очень интересную игру, сейчас совсем забытую, «казаки-разбойники». Как только выдавалось свободное время, по улице со свистом бежали ребята, созывая всех.
Между рекой и селом был организован стадион, на котором устраивались матчи по футболу. Николай Хренов, как правило, был вратарем. Шумная ватага могла гонять мяч с утра до ночи, но у всех сельских детей были еще и обязанности. Прежде чем отправиться на прогулку, Николай носил воду к приходу матери, встречал и провожал скотину, а иногда, если подходила очередь, пас ее.
Заботы
Пасти скот дети не очень любили, но мирились с этим. Лежа на лугу можно было посмотреть в высокое небо. Да и мелкие жучки не давали покоя: то сядут на нос, то шумно взлетят и больно столкнутся с мальчишеским лбом.
Ответственное дело доверяли мамы своим детям — носить молоко в Клипичиху, соседнюю деревню, где находился молокозавод. Помогали матерям с огородными работами: пололи, поливали, рыхлили. Мать научила Николая любить землю, правильно возделывать ее. Даже сейчас, спустя столько лет, Николай не забыл ее уроки. В саду его грядки признаны самыми образцовыми.
Бригадир Арсений Шамрин создал бригаду из детей. Они с радостью помогали взрослым в колхозе. Николаю и еще нескольким подросткам дали по лошади, на которых они возили навоз на поле. После сенокоса бегали поправлять сено в копнах, на лошади возили сено скирдовать.
Летние месяцы бегут быстро — не дай Бог дожди. Поэтому помогали матери выполнить колхозную норму — теребили лен.
И работали, и время для активного отдыха находили.
Матушка Волга
Любили и матушку Волгу. Большой гурьбой влетали они в нее, создавая тысячи брызг, которые на солнце горели серебром. У фермы на реке была сделана запруда, в ней ребята также барахтались, баламутя воду.
Особое место в жизни Николая занимает остров Красик, на котором жили его родственники: два дяди и дед, который ходил боцманом по Волге. Дяди у деревни Варвариха следили за бакенами.
На остров попадали следующим образом: из Соболева до Подсосняжного, а там, выйдя на берег, кричали. На крик высылали лодку. Почти все лето гостил Николай на Красике, ходил с родственниками на охоту. На конце острова природа необычно красива, вечером охотники разводили костер, спали прямо на бревнах. С утра шли собирать помидоры, которые на Красике родились в большом количестве.
Остров посередине Волги остался в душе Николая на всю жизнь. Когда стали затоплять его территории, Николай с дядей Колей рубили кусты, о чем свидетельствует след от топора на его ноге.
Военная пора
Отец воевал, как и многие мужчины из села. Дед не погодился для военной службы и работал в колхозе. Однажды он вбежал в дом и сообщил, что бомбят Ярославль.
Жуткое зрелище предстало перед глазами сельчан. Огненные всполохи озаряли небо. Казалось, огонь все ближе и ближе подбирается к Соболеву. Работа в колхозе начиналась очень рано, но еще раньше приходил к дому Хреновых председатель, Николай Пантелеймонович Сиднев. Он садился, закуривал и ждал, когда люди выйдут на работу. Колхоз жил по военному времени.
В сентябре, как обычно, проводилось отчетное собрание. Совещались прямо под открытым небом.
Собравшихся насторожил надвигающийся со стороны Волги страшный шум. Это были тяжелые грузовые самолеты. Очень низко, почти касаясь вершин деревьев, они летели, пугая женщин и детей своей многочисленностью. Женщины от ужаса схватили детей, не разбирая свой, чужой, и начали голосить. Ребята в свою очередь также заплакали.
Пленные немцы
В последние годы войны в подвале здания Соболевской школы жили немцы. Они нагоняли ужас на всю сельскую ребятню. Николай Васильевич помнит, как пели на чужом языке пленники, возвращаясь с поля, а их посвист заставлял малышей прятаться в потаенных уголках Соболева.
По традиции дед с бабушкой накрывали чай на веранде под неуемные трели кузнечиков. Во время чаепития Николай наблюдал, как грелись в последних лучах солнца и курили пленные солдаты. Особой ненависти к ним не было — люди как люди. Когда война закончилась, пленных освободили.
Трофей
Отец с войны вернулся раненым. И это была великая радость для семьи, потому как у некоторых ушедшие на войну там же и остались.
С собой он привез трофейный немецкий велосипед. Он казался большим и добротным. Отданный детям, велосипед стал основной забавой в послевоенные годы. Вся деревня каталась на нем. Колени и локти детей были в ссадинах и синяках, но никто не отказывался от радости прокатиться на трофее.
Жизнь в Соболеве била ключом, возделывалась каждая пядь земли, и каждый был ответственен не только за свою работу, но и за дело вообще.
Алла МОХОВА, фото Сергея РАСТОРГУЕВА и из Интернета