В свое время Юрьевец имел несколько государственных крепостей. Земли под ними принадлежали не посаду и долгое время считались «Землёй Палаты Государственных имуществ». Сегодня мы начинаем публикацию размышлений об этом нашего краеведа Б.А.Владимирова.
«Вал и ров к ограничению города»
Они были утверждены окончательно Екатериной Второй 6 июня 1781 года. Разделение посадской и государственной земли проходило по восточным склонам гор с крепостями — Вознесенской, Пятницкой, Воскресенской и Георгиевской. Далее ров проходил по верху гор, что даже ввело в заблуждение старых краеведов, предполагавших существование «Деревянного острога» на Предтеченской горе и даже на Троицкой.
Население, жившее в крепости и Стрелецкой слободе, а также на посаде, но служившее в крепостях, также не входило в состав посада и не платило налоги в городскую (посадскую) казну.
Здесь я должен отвлечься. Нам надо отличать поселения людей от города, ибо иногда некоторые «археологи», найдя бревно от старого загона для скота, считают его частью древней крепости и на этом строят догадки о древности города.
Поселения людей с древнейших времен наблюдаются в Центральной России, в том числе и нашем крае. На территории района были обнаружены поселения людей даже каменного века, а в самом Юрьевце обнаружены поселения более чем четырехтысячелетней давности, бронзового века фатьяновской культуры и двухтысячелетней — «шумящих подвесок» дьяконовской культуры на Пушкарихе. (Исследования археологов академии наук Л.А.Евтюховой и С.В.Киселёва в 1928 году).
Аналогичные древности, я предполагаю, могли наблюдаться и в районах Кинешмы и Луха и других местах на реках, удобных для поселения.
В широком понимании городом в те времена, в отличие от поселений, пусть даже более крупных по числу людей, считалось поселение, через которое осуществлялось управление данной территорией княжества. Те времена, когда княгиня Ольга сама ездила на «полюдье» собирать дань и пошлину, давно прошли.
То есть князь данной территории делегировал часть своих полномочий по управлению — сбору налогов, ведению судебных дел, обороне — своему представителю, в основном воеводам, а зачастую и детям. Но в этом случае возникали удельные княжества.
По аналогии — селом считалось поселение, пусть по численности и менее деревни, но там есть церковь и священник, который исполняет указание центральной епархии, в том числе и по финансовым вопросам.
В случае образования города Юрьевца на правом берегу в 1225 году, мы знаем, что Юрий Всеволодович «переправился на правый берег со своим воеводой Василием Скороусмным и велел ему «сечи лес и ставить город». То есть воеводе поручалось осуществлять государственные княжеские дела не только по обороне на этой большой территории, но и собирать налоги, осуществлять правосудие и прочее. Я предполагаю, что воевода имел те же права и в крепости ещё на левом берегу.
Такие права поселение Плёс («Плесо» согласно «Списка городов дальних и ближних» Новгородской первой летописи «Асе всем градом русским дальним и ближним») получило около 1400 года. В ней Юрьевец Повольский по староновгородскому наречию обозначен как «Юрьевеч».
Левобережная первоначальная крепость
В голове вновь прокручивается и не дает покоя остановка в нашем Залесском крае, в нашей части Ростово-Cуздальского княжества, в начале ХI века.
Взгляд падает на донышко сувенирной пепельницы, где написано «950 лет со дня основания Ярославля». Я купил её в 1960 году, когда заканчивал Ярославский технологический институт. Вспоминаю, что общественность и руководство города пришли тогда к единому мнению, что город основан в 1010 году, и утвердило это. Ярославль в 2010 году отмечает своё тысячелетие.
А это мнение складывалось тогда на основании легендарного изустного сказания о том, что назначенный тогда отцом Ярослав (христианского имени Георгий Первый (Мудрый) начал править Ростово-Суздальским вместе с Белозерским княжествами. Он пришел из Ростова на Волгу в устье реки Которосль и на мысе встретил местных жителей с медведем. Животное аборигенами почиталось, и с ним необходимо было сразиться. Георгий победил его в единоборстве. С тех пор на гербе Ярославля медведь с секирой на плече, стоящий на задних лапах.
А ведь первое летописное упоминание о Ярославле появится только в 1071 году. Да и первая летопись Нестора-летописца, монаха Киево- Печерского монастыря, «Повесть временных лет» появилась только в 1113 году. Да и она была составлена на девяносто процентов из легенд, воспоминаний, «Начального летописного свода»1093-95 годов и других.
Изустное сказание о рождении Ярославля как города, по сообщению тогдашнего музейного сотрудника города, имело своё продолжение. «Ярослав Мудрый, выйдя на Волгу, уже тогда оценил ситуацию и решил укрепить северные границы своего княжества и поставить пограничные заставы-остроги-городки по всей Волге в устьях рек Костромы и Унжи для пресечения бесконтрольных поставок товаров новгородцами и брать пошлину с новгородцев, приплывающих на Волгу с севера, по этим рекам, на Волгу – эту великую уже тогда транспортную артерию (и не только хлеба с юга, но и товаров с Каспия на север через Новгород в северные страны). Кроме того, надо было дать отпор новгородским грабителям-ушкуйникам, разорявшим приволжские поселения, защититься от набегов волжских булгар».
Того же мнения придерживался и наш великий историк С.М.Соловьев. «Одной из главных сторон деятельности наших князей было построение городов. Это построение носит следы расчёта, преднамеренного стремления, что видно из положения новых городов и расстояния их одного от другого. Ярославль построен на важном пункте при впадении реки Которосль в Волгу. Потом мы видим стремление вниз по Волге: города стоят при главных изгибах реки, при устьях значительных её притоков. Так построена Кострома при впадении реки Кострома, Юрьевец Поволжский при повороте Волги на юг при впадении в неё Унжи».
Вначале это были небольшие городки — заставы, таможенные пункты — городцы (суффикс «ец» — уменьшительный). Первоначально наш город на левом берегу Волги (Городец Поволжский в отличие от Городца Радилова — «Ра» по-древнеарийски — река) носил имя Георгиевска — по христианскому имени Георгия — Ярослава Мудрого, согласно мнению историка-исследователя А.Н.Рождественского «Краткое описание Костромской губернии» (Кострома, тип. Риттер М.Ф.1913) и на основании «Жития Макария Унженского и Желтоводского», а также легендарного сказания о строительстве нашего города на правом берегу.
Вероятнее всего, и Юрий Владимирович Долгорукий (Георгий Второй) посещал его в 1120 году, когда проплывал «по Волзе», собирая по городам и поселениям воинов для войны против булгар.
К 1150 году это был уже относительно значительный по тем временам город, что отмечали и братья Чернецовы при посещении Кривоезерского монастыря, построенного на месте этого бывшего Городца, удобно расположенного на стыке трех озёр — протоках Унжи, на высоком холме, отделенном от Волги островом Гусятник. Это же отмечает и историк В.Татищев в своих записях.
Я уверен, что и Андрей Боголюбский продолжал укреплять его, используя как опорную крепость при походе против новгородцев по Унже по Северному пути до Устюга, по пути ставя новые городки, типа города Унжа.
К нему же подошел и Юрий Всеволодович (Георгий III), возвращавшийся по Волге после посещения племянников из Ярославля. Но к 1225 году славянское население уже значительно выросло, и он решил сделать крепость прямо на Волге, на правом берегу. И недаром людская память сохранила и имя воеводы великого князя, боярина Василия Скороусмного, которому Юрий Всеволодович поручил не только охрану, но и исполнение княжеских обязанностей — суд, сбор податей и прочее.
Поэтому я и считаю, что основанием (построением первой крепости на левом берегу) нашего города надо считать 1012 год. И располагалась она на холмах за Унженской протокой на Змеевом озере и его расширении, при впадении в Волгу Юрьевой заводи (впоследствии ставшей Затоном). Там, где впоследствии будет располагаться Кривоезерский монастырь. И помимо ограды, домов служилых людей, воеводы, там были две церкви, как принято было на Руси тогда, тёплая — Троицкая и холодная — Георгиевская.
Прошу читателя извинить меня за многие отклонения от непосредственной темы, ибо в этой, вероятно, крайней моей статье по этой тематике хочется ответить на многие задаваемые мне вопросы, в том числе и о рождении нашего города.
Летопись, летописание — это описание событий по годам, то есть что произошло в тот или иной год (по старорусски «в какое-то «лето»). И вся предшествующая история Руси написана по Византийским хроникам (при контактах и договорах с киевскими князьями) и, внимание, на основе устных историко-литературных сказаний, былин и воспоминаний. Или, как точно выразился знаменитый историк Борис Рыбаков: «Сказания и былины — это народный устный учебник русской истории, в отличие от феодального письменного, каким является летопись».
Само же летописание пришло к нам в Залесский край только с сыном Юрия Долгорукого Андреем Боголюбским, когда он привёз из Киева монахов-летописцев вместе со знаменитыми старинными христианскими иконами. Многие же летописные сведения пришли к нам из Киева, Чернигова, Новгорода. Из Киева — во время княжения там Юрия Владимировича и сына его Андрея Боголюбского, из Чернигова — из-за соседства с этим княжеством, из Новгорода — от деловых и военных контактов с этой землёй.
Например, так называемый иногда «год основания Москвы — 1147» не является таковым. Это лишь первое упоминание южной Черниговской летописи о том, как князья Юрий Долгорукий и Святослав Черниговский встретились для договора о совместной борьбе за киевский престол. Встретились на пограничной территории — на Боровицком холме в лесу, около речки Москва «на охотничьей заимке бояр владимирских Кучковичей». А сам город Москва был поставлен уже Андреем Боголюбским как пограничная крепость в 1156 году.
Также общественность городов Костромы и Вологды утвердила даты их оснований в 1150 году, на основе исторических данных, сказаний, а не летописей, а город Владимир — основание в конце Х века Владимиром Святым, а не Владимиром Мономахом в 1108г, по первым данным летописи.
Зарождение городов Киев, Казань вообще определялось по археологическим раскопкам, причем для татарской Казани — по старой столице Булгарского государства, на месте которого он и был потом построен. К сожалению, наши краеведы вначале пятидесятых годов не имели многих сведений, когда утверждалась дата основания города.
Георгиевская первая правобережная церковь
Вторая крепость города и первая на правом берегу построена в 1225 году. «Во восстании ото сна (в шатрах около старой левобережной крепости) Великий князь пошел по Волге и пришедши к заводи, называемой и доселе Юрьевой, отстоящей от города на две версты… и действительно увидел на горе на противоположном берегу огненный луч, наподобие сияющей звезды… Это побудило князя переправиться через реку с бояриным своим Василием по прозвищу Скороусмным и со своею свитою. Там в чаще леса, под сению вяза, на крутой горе, в память о событии названной Георгиевской, князь действительно обрел икону и перед ней горящую свечу… На месте обретения иконы князь Георгий велел соорудить деревянный город, назвав его по имени своему и в честь угодника Божия — Георгиевском или Юрьевом Повольским…» И главная улица, и главная площадь посада потом носили имя Георгиевская.
Б.В.Ширяев ещё с учащимися ФЗС №2 (образовавшейся на базе женской гимназии) изготовили для музея макет этой крепости. И я думаю, что это была типичная крепость Древней Руси с оградой из вертикально стоящих заостренных брёвен. Она имела склады для хранения оружия, продовольствия, дома для воеводы и служилых и Георгиевскую церковь. Они были сожжены татарами в 1238 году, много раз горели в других войнах, но юрьевчане восстанавливали их снова и снова. Через крепость, как обычно, шло снабжение как местных, так и дальних походов княжеских и царских войск. И когда отбивались от новгородских ушкуйников в 1370-71 и 75 годах, и от казанских татар в 1468 году, когда вместе с Иваном III потом дошли до Казани, и в 1527 году, когда ходили на Унжу против татар и черемис, и при формировании судовой рати в 1530 году, и когда формировался в городе запасной полк для большого похода на Казань при Иване Грозном, и других испытаниях Отечества. Горели и разрушались крепость и церковь и в последующие годы. Но их сразу восстанавливали по указанию Большого царского приказа. И в таком виде она просуществовала до начала ХVII века, драматического в истории города и крепости.
В Cмутное время юрьевчане на деле доказывают свою верность Отечеству. На формирование их взглядов, самосознания и отношения к власти в течение многих веков оказывает соседство с государственными крепостями. Когда суздальские бояре изменили и примкнули к самозванцу- «тушинскому вору», сотник Юрьевецкой крепости Фёдор Красный на базе оружия крепости формирует отряд по уезду из 25 тысяч человек и идет освобождать Шую и Суздаль.
В это время к городу подходит пан Лисовский с отрядами поляков и казаков. Город и крепость стоят без войск… Жители, как обычно при угрозе, уходят на левобережье в старую крепость, леса, а Лисовский сжигает Георгиевскую крепость. Летопись упоминает, что «когда пан Лисовский въезжал в крепость святого Георгия на горе, то был устрашен образом святого Георгия на коне на воротах крепости». Думаю, что этот символ-праобраз герба города был и на стяге-знамени в отряде Фёдора Красного.
Когда поляков выгнали из страны, по указу царя юрьевчане восстановили крепость, но уже на соседней Воскресенской горе, прикрывавшей дорогу вдоль Волги на Кинешму и Кострому. На Георгиевской горе восстановили только храм Георгия Победоносца, к тому времени уже ставшего не соборным.
Подготовил М. Крайнов (Продолжение следует)